Из того, что было: псковский керамист Лилия Семенова про арт-керамику, поиски вдохновения и себя

На улице Школьной есть старенький дом. Здание не особо примечательно, скорее всего мимо пройдешь и не заметишь. Внутри кирпичная лестница, темный коридор, а потом распахиваешь дверь и попадаешь в другой мир. Светлые стены, огромные окна и стеллажи с краской и посудой. 

 

Тоннель открывается в ночи

У псковского керамиста Лилии Семеновой здесь студия керамики. Тут она работает, творит, лепит, проводит мастер-классы. Сегодня Лилия занимается в основном лепкой посуды. Но назвать это просто «посудой» язык не поворачивается. Каждое изделие — произведение искусства со своей историей. Например, Лиля показывает мне чайник. Она просто  шла по улице и увидела гору снега, из которой торчала макушка шиповника. Это вдохновило на работу. 

Девушка рассказывает, что вдохновить могут совершенно неожиданные вещи — покос травы на участке или мимолетное наблюдение за чьими-то руками в работе.

«Никогда не делаю эскизы, хоть и пыталась. Тоннель открывается в ночи. Я люблю лепить ночью. Когда тишина, когда нет дополнительных источников света, когда дети спят. И глина задает мне вариант, а не я ей. Бывает, что есть идея, но во время работы она перерастает в другую форму. Я леплю в основном дома, сюда вырываюсь, когда мне очень надо. Я настолько этим увлечена, что по-другому себя не воспринимаю», - говорит Лилия.

Она отмечает, что глина всегда есть с собой. Даже в сумочке найдется кусочек на случай, если захочется полепить.

 

 

 

 

Лиля не делает посуду на гончарном круге. Ей нравится лепить руками, только так изделие получается неповторимым.

«Я обучалась работать на гончарном круге. Нам дают задание, и мы начинаем крутить, а изделия все получаются однотипными. А мы, ученики, разные. Внести индивидуальность в свою работу можно только с помощью цвета или декора. Мне хотелось, чтобы оно было уникальным сразу. Это достигается только лепкой», - отмечает мастер.

 

 

Посуда действительно получается уникальной. Для ценителя. Лиля продает свою посуду, но покупают в основном жители крупных городов. Бывают и корпоративные заказы. Многие заведения общепита стремятся добавлять уникальности своим интерьерам, поэтому обращаются к керамисту.

Правда, многие находят картинку в интернете и просят повторить. Здесь уже приходится объяснять, что повторить сложно и это прямое ущемление прав другого автора.  Похвастаюсь сразу —Лиля подарила мне кружку. Никогда не была падкой на вещи, но эту так и хочется крутить в руках и трогать. Очень тактильная вещь. И красивая.

«Я нахожусь в постоянном поиске себя. Кто-то говорит — это плохо, другие — хорошо. Не все воспринимают мою посуду как посуду, на выставках мне говорят: «Вам не здесь надо, вам в «арт-керамику». Это действительно арт-керамика. Это узкий диапазон, но он мне комфортен», - рассказывает Лилия.

Время на самоизоляции открыло новые грани в творчестве — в посуде появился цвет.

«Я всегда говорю, что есть белый или белый. Зачем изделие уводить в цвет, когда оно изначально имеет форму за счет игры теней. Вот белая тарелка — на ней яблоко. Тарелка приобрела цвет за счет яблока. А на карантине появились цветовые пятна. Хорошо это или нет — не знаю», -  рассказывает Лилия.

 

 

 

 

Во многих творческих профессиях важна насмотренность. Не с целью повторить, а скорее расширить свой кругозор. Лиля говорит, что она мало за кем наблюдает. Лучше пойдет лепить, чем будет листать чужие профили в соцсетях. Но общаться с коллегами важно, это вдохновляет. Правда, их в городе не так уж и много. К сожалению, в нашем городе гончарное искусство развито слабо.Несмотря на то, что весомую долю местной сувенирки составляют изделия из глины.

 

Дом, в котором

Лиля вспоминает, что творчество в ее жизни началось с...баяна. Мама отдала на музыку, чтобы инструмент не пылился дома. «Я три года играла на баяне и поглядывала на людей, которые рисуют. Потому что тоже рисовала.  Пошла к своему преподавателю, показала рисунки. Меня взяли сразу на второй год», - вспоминает Лиля.

Мама узнала, что баян уже не при делах делах намного позже. Потом уже в колледже искусств Лиля познакомилась с лепкой. Вспоминает, что лепить было намного сложнее, чем рисовать.

 

«Однажды мы ехали по дороге и увидели огромную керамическую голову. Это был музей керамики. Там у меня просто третий глаз открылся. Я увидела себя в этом», - рассказывает девушка. 

Постоянно искать себя, учиться, развиваться в этом деле можно и нужно всегда, говорит мастер. В какой-то момент Лиле стало тесно на свой кухне, да и печь для обжига в жилом помещении держать нельзя. Так появилась своя студия, сперва это была просто мастерская, теперь сюда приходят ученики Лилии.

 

 

 

Мастер размышляет, что потребности делиться опытом и знаниями нет. Есть потребность в общении и эмоциональном обмене. Люди приходят полепить с разной целью — для кого-то это просто развлечение и способ разнообразить жизнь, для других это сравнимо с медитацией. Глина успокаивает, считается, что она впитывает негативную энергию. На занятиях люди тоже ведут себя по-разному, кому-то важно общаться, а кто-то полностью уходит в работу. Кстати, лепить могут абсолютно все.

 

 

 

Лиле нравится, что все, кто к ней приходят, как-то связаны между собой. Сарафан работает четче любой таргетированной рекламы. Складывается свой микромир. Именно поэтому Лиля практически не выкладывает в сеть свои фотографии. 

 

 

«Я привыкла в какой-то миниатюре находится. Меня мало кто видел, но многие знают. Это мне льстит. В этом есть загадка, сакральность. Создается эффект неожиданности, когда люди меня видят», - говорит мастер.

Студия для Лили не просто бизнес и (боже, упаси) хобби. Это естество и вся жизнь. Прикоснуться к этому миру можно — всего лишь приходите полепить.

 

 

Зоя ПАВЛОВА

Фото: Вадим Боченков

Читайте также: Секреты псковского витражного искусства. Чудеса из света и стекла.