Как живуч театр! Спектакль «Записки юного врача» с триумфом завершил Пушкинский фестиваль

«Мы постарались показать вам много разных постановок. Услышали много разных мнений - иногда до крика, от резкого приятия до полного неприятия. Зрители очень живо реагировали на все эти разные спектакли». Этими словами руководитель Театрально-концертной дирекции Псковской области, известный кинорежиссер Дмитрий Месхиев открыл финальную встречу XXIV Пушкинского фестиваля.

Последним в рамках фестиваля на Большую сцену вышел артист театра «Мастерская» Максим Блинов, который сыграл булгаковские «Записки юного врача» так, что этот спектакль наверняка окажется тем самым, который не вызовет никаких споров. Это, бесспорно, спектакль-удача: для режиссера Григория Козлова, «человека скромного, но одного из лучших режиссеров России», как охарактеризовал его Месхиев, для актера Максима Блинова, номинированного за постановку на премию «Золотая Маска», и, конечно же, для публики, которая наконец-то получила то, чего жаждала и по чему отчаянно скучала: катарсиса.

***

Есть такая работа - людей спасать, и усматривается логика в том, что российские врачи так часто становились писателями, причем замечательными. Спектакль «Записки юного врача» поставлен по ранним рассказам Михаила Булгакова. В них рассказывается о годе жизни вчерашнего студента, только что получившего медицинский диплом и назначенного главным и единственным врачом в провинциальную больницу.

В центре сцены - чемодан, связка книг, слева - грифельная доска, на которой начинающий врач пишет цифровки: преодолеваемые им расстояния, количество осмотренных пациентов, число умерших (дважды обводим «шесть»). Справа - все, что необходимо доктору: халат, рукомойник с ведром. За занавесом письменный стол, превращающийся периодически в операционный, а когда у врача оказывается единственная свободная минута - в теплую ванну. Над столом - зеленая лампа, светящая огоньком в метели, оставляющая надежду, что есть на свете те, для кого спасать других людей - это не просто профессия, а счастье. Как бы торжественно и патетически это ни прозвучало.

По сцене мечется вьюга затрапезного городишки со всеми его деревенскими окрестностями, где живет множество людей со своими бедами и болезнями. Ежедневно, в любую погоду, они стучатся в больницу, где персонала-то - раз-два и обчелся. Перед глазами зрителя (и «зеркалом воспоминания» главного героя) проходит целая вереница образов «изорванных» людей: девушка, попавшая в мялку, больная крупом девочка Лидка, роженица, теряющая ребенка... «Я постарел как-то», - говорит 23-летний, «юный» доктор, которому приходится быть всем - терапевтом, хирургом, акушером-гинекологом, ЛОРом и так далее.

Свою работу он воспринимает не иначе как бой: с темной силой бабок, невежеством (ведь крестьяне прилепляют горчичник на тулуп, и это не самое страшное, что они делают), с обстоятельствами и судьбой, со смертью - со всей «тьмой египетской», накрывшей богом забытые деревни. Главный герой и его коллеги - уже и не медики даже, а воины: «И сладкий сон после трудной ночи охватил меня. Потянулась пеленою тьма египетская... и в ней будто бы я... не то с мечом, не то со стетоскопом. Иду... борюсь... В глуши. Но не один. А идет моя рать: Демьян Лукич, Анна Николаевна, Пелагея Иванна. Все в белых халатах, и всё вперед, вперед...» Задник сцены, где на длинной перекладине развешены белые халаты, и они вздымаются ввысь, вырастают до величественных фигур.

Все эти простые и гениальные булгаковские размышления переданы единственно, наверное, правильным образом: просто и гениально. Один актер - но такое ощущение, что на цене присутствовал целый мир, масса персонажей и судеб. Из художественных средств - только классические театральные приемы: интонирование, мимика, емкие сценические детали.

И, конечно же, музыка: лейтмотивом через все действие «Ода к радости» Бетховена, гимн жизни вопреки всем бедам и горестям. После всех историй, рассказанных доктором, - как не воскликнуть вслед за ним: «Как живуч человек!»

***

И как живуч театр, однако! Десять дней фестиваля показали, что российская театральная жизнь кипит. Об этом, закрывая фестиваль, говорил и Месхиев: «Если мы хотим, чтобы театр жил - мы должны показывать разное, должны провоцировать на шаги вперед, показывать не только классику».

И вслед за Дмитрием Дмитриевичем хочется поблагодарить всех, кто был причастен к фестивалю, его организаторов и участников, зрителей и работников сцены, критиков и поклонников. И в будущем году дай бог программе фестивале побольше таких спектаклей, после которых зрители аплодировали бы стоя - так, как это было на постановке «Мастерской».

Елена Никитина